Жители Калмыкии готовятся к любимому празднику весны – Цаган Сар. В его преддверии хозяйки спешат загодя приобрести необходимые продукты для борцогов – молоко или кефир, сметану, сливочное масло, муку, чтобы 16 февраля на завтрак к ароматной, приправленной сливочным маслом джомбе подать вкусную свежую выпечку.

Традиций празднования Белого месяца придерживаются не только калмыки. Представители разных народов, живущих в нашей многонациональной республике, также могут немало рассказать о его истории и даже дать мастер-классы по приготовлению борцогов. Ежегодно отмечает Цаган Сар и элистинка Анна Харазишвили.

Ей 93 года, поэтому сама она уже не хлопочет на кухне, как в прежние годы, так как плохо видит, и для мамы готовит Нина Константиновна. В эти праздничные дни попробуйте испечь борцоги по рецепту одной из старейших жительниц Калмыкии, защитившей нашу страну от лютого врага и подарившей вместе с остальными фронтовиками всей стране Великую Победу.

Ингредиенты: пол-литра теплого кефира, две столовые ложки сливочного масла или домашней сметаны, пять столовых ложек сахара, ½ чайной ложки соли, чайная ложка соды, гашеная лимонным соком. Все смешать, добавить просеянную муку, чтоб получилось не слишком крутое тесто. Слепить разные фигурки и пожарить их во фритюре

Анна Степановна, участница Великой Отечественной войны, родилась в 1925 году в селе Бислюрта (ныне село Воробьевка) Приютненского района. Ее отца, Степана Демьяновича Харечко, мастера – золотые руки, знали как хорошего строителя. Мама, Елена Ивановна, была домохозяйкой, воспитывала 11 детей, и те гордились ее высоким званием матери – героини, подтвержденным одноименной медалью.

«Во время Великой Отечественной войны отец, работавший в Элисте охранником в колонии, где отбывали срок заключенные, был эвакуирован вместе с ними и другими сотрудниками вначале в Астраханскую область, затем в Казахстан. После войны восстанавливал Элисту, именовавшуюся некоторое время и городом Степным в составе Астраханской области, строил здания, его хорошо знал руководитель нашей республики Басан Бадьминович Городовиков.

Папу, уважаемого в Элисте человека, избирали депутатом горсовета, как-то он в составе калмыцкой делегации даже участвовал в работе крупного всесоюзного форума в Москве. Его портрет был установлен на городской Доске почета близ национального архива, памятный бюст хранили в республиканском музее», – рассказывает наша собеседница. «К сожалению, – говорит она, – имя его забывается. Памятный бюст в девяностые годы куда-то исчез, и найти его теперь невозможно».

«Из нашей большой семьи остались я и средний брат, в советское время уехавший в Донецк. Думаю, он еще здравствует, мы с ним не общались несколько десятилетий из-за разных причин», – делится Анна Степановна.

Но вернемся к временам Великой Отечественной войны. Семья Харечко, когда ее глава был вынужден покинуть Калмыкию, жила в Элисте. Свое жилье они оставили, когда в город вошли фашисты, и поселились на окраине города у родственников. Дело в том, что их знакомая, знающая немецкий  язык и услышавшая разговор оккупантов, посоветовала Елене Ивановне переждать трудный период в другом районе населенного пункта, можно сказать, схорониться, так как немцы планировали арестовать членов семей эвакуированных работников советских учреждений.

Примерно в это же время Аня, к тому времени трудившаяся экспедитором в отделении госбанка, ушла на фронт. До поступления на работу она не окончила и девяти классов.

– Вы сами попросились в армию?

– Нет, все произошло случайно. Еще раньше меня как молодого специалиста отправили рыть окопы где-то на территории Ростовской области, так фронт приближался. Со мной там оказались подростки – ученики элистинской первой школы, в которой я прежде училась. Получилось так, что я среди них самая старшая. Помню, мы работали в поле, как вдруг приехала бригадир. «Быстро собирайтесь и уходите домой», – сказала она. Я тогда заметила, что она очень расстроена и растеряна.

Мы трое суток по степи пешком шли в Элисту, нам не дали с собой ни хлеба, ни воды. А когда я, обессиленная, вошла в дом, мать сообщила, что мои коллеги эвакуированы в Астрахань, и я тоже должна прибыть в этот город. Но этого не случилось, так как меня попросили вначале помочь вывезти раненых в Троицкое. Когда вечером мы возвращались домой из этого села, нашу машину встретили на окраине Элисты, приказали погасить фары и вместе с оставшимися ранеными ехать в сторону Астраханской области, потому что в Элисте и им, и нам оставаться нельзя: здесь высадился немецкий десант из трехсот человек. Сейчас я думаю, что фашистов было больше.

В Хулхуте двух девушек, отправившихся вместе со мной, оставили в санчасти. Глянув же на меня, маленькую, ростом меньше полутора метров, худенькую, посоветовали ехать дальше – в Енотаевск (ныне Енотаевка – ред.) Астраханской области, мол, там находятся эвакуированные из Элисты.

Три дня я безуспешно искала в том селе коллег – никого из наших не оказалось. Меня поселили в комнате, где жили эвакуированные из Ленинграда мать и две дочери. Женщина смогла трудоустроиться, хотя работу найти здесь было невозможно, тем более мне, имевшей на руках только комсомольский билет (паспорт захватить не успела). И с одеждой было негусто: шерстяное платье и тонкое пальто, перешитое из маминого. Все это – на мне, да туфли, как говорится, на босу ногу. Питалась я бесплатно один раз в день в столовой. Меж тем наступили заморозки.

Однажды, придя с работы, соседка по комнате сообщила, что объявлен набор добровольцев на фронт. «Запишись, если хочешь», – обронила она», – вспоминает Анна Степановна.

У девушки, очутившейся в чужом городе без денег и документов, иного выхода просто не было. Вместе с другими добровольцами она шла по только покрывшейся льдом Волге на другой берег реки: «Под нами скрипел лед, и мы видели, как в воде передвигались пузырьки воздуха и плавали рыбы. Лошадь, запряженная в телегу, волнуясь, пофыркивала. Я старалась держаться подальше от нее. До сих пор помню чувство страха, когда думала: если провалишься под лед, никто тебя не спасет. Но здесь я не о том, что люди не помогали друг другу. Когда формировался наш отряд, я была, как верно заметили женщины, слишком легко одета. Каждая из них поделилась, чем могла. Кто-то протянул платок, кто-то достал из мешка фуфайку, валенки. Девушки, примерно человек 18, были почти все из Енотаевки и приходились друг другу родственницами. Когда мы, наконец, достигли берега и сели в вагоны, откуда-то взялась новенькая, нам с ней дали по буханке хлеба, которым мы были несказанно рады, а мои спутницы, удобно усевшись поодаль, развязали котомки с копченой рыбой. Вкусно пахло на весь вагон…»

Так девчата ехали на фронт. Под Сталинградом, где уже шли бои, попали в запасной полк, трудились в эвакуационном госпитале, выхаживали раненых. «Нам никто не говорил, в какой мы части служим, эта информация, как и многие другие сведения, являлась секретной», – вспоминает Анна Степановна.

Собеседница не рассказывает, каково приходилось ей, прежде не нюхавшей пороху, когда она почти ежедневно сталкивалась со смертью лицом к лицу, вырывая у той, беспощадной и не жалеющей никого, жизни ровесников и старых солдат, оплакивая тех, кого невозможно было спасти, видя величие их подвига и осознавая масштабы людских потерь.

Сталинградская битва, продолжительное кровопролитное сражение, начавшееся 17 июля 1942 года и завершившееся победой Красной армии второго февраля 1943 года, стало решающим, преломившим ход Великой Отечественной войны. Оборонительная операция, как известно, шла на территориях Воронежской, Ростовской, Волгоградской областей и Калмыкии.

75-летие победы в Сталинградской битвы наша страна отметила недавно. Вклад в разгром фашистских войск на берегу Волги внесла и наша землячка, в жару и в холод преодолевавшая боль и усталость (были ранения и контузия), прошагавшая в составе гвардейской пехотной дивизии после окончания великой битвы по территориям Белорусской ССР и странам Восточной Европы. Работала и в прачечном отряде, и в эвакуационном госпитале, и связистом. Знала немецкий язык, но старалась не раскрывать сей факт, чтобы не попасть в штаб, считая, что на передовой, несмотря на большую опасность, лучше.

О войне она рассказывает скупо и нисколько не романтизирует ее. Наблюдательная и очень строгая по отношению к себе и к окружающим девушка берегла свою репутацию, мечтая о создании семьи, когда, наконец, закончится война.

Анна Степановна хранит награды: орден Отечественной войны второй степени, медали «За отвагу», «За оборону Сталинграда», «За взятие Кенигсберга».

Отдельно стоит сказать, что медаль «За отвагу» наша землячка получила по итогам важной операции в Восточной Пруссии в самом начале весны, когда до Победы оставалось совсем чуть-чуть.

Шел бой, когда связной сообщил: немцы обрезали кабель, и восстановить связь, в которой нуждается штаб, сложно, потому что напарник серьезно ранен. Посмотрев на покалеченного ровесника, стоявшего тут же с окровавленной рукой, Анна вызвалась наладить связь.

Пошла без оружия. Пришлось немало прошагать, прежде чем установила место повреждения кабеля, но, направляясь туда, буквально в 25-ти метрах от себя увидела немцев: «Они сидели – такие здоровые, крепкие мужчины с автоматами – и негромко переговаривалась. Думаю, меня спасло то, что уже стало темнеть, и я, упав на землю, почти слилась с ней, благо, снег сошел. А, возможно, какие-то силы свыше помогли мне. Моя бабка в Бислюрте до войны людей травами лечила, ей от Бога был дан этот талант. Со всей округи к ней везли рожениц и всех, кто нуждался в помощи или в совете. Обладала она в какой-то степени и даром предвидения, могла рассказать обратившимся, что их ждет, где искать потерявшийся домашний скот. Может быть, и я частицу дара от бабки переняла. Прислушавшись к беседе фашистов, я поняла, что они собираются уйти. Когда те удалились, отремонтировала кабель, и наш штаб был снова на связи с командованием».

Победу наша собеседница встретила на территории Европы, но в Элисту впервые после войны вернулась лишь через семь лет. В 1945 году она вместе с мужем гвардии капитаном Константином Харазишвили отправилась на его родину – в Тбилиси.

В день приезда в Тбилиси молодые супруги ночевали у родственников. На следующий день Харазишвили, обратившись в разные инстанции, все-таки доказал, что жилье, в котором ему и его супруге хотят предоставить всего одну комнату, принадлежит ему целиком по праву, так как досталась в наследство от отца.

В Грузии, где родилась дочь Нина (дома ее называли Наной) жили до 1978 года, каждое лето приезжали в Элисту, а потом и вовсе перебрались на родину Анны. Здесь, на городском кладбище в 1990 году и похоронили Константина Харазишвили. С ним прощались родные, знакомые, друзья, пришли проводить в последний путь участника войны и сотрудники военкомата.

Анна Степановна сейчас живет с дочерью. Нина успешно окончила школу в Тбилиси, затем Калмыцкий государственный университет. Работала учителем в поселке Хомутников Ики-Бурульского района, преподавала в столице Грузии, а 1998-м году вернулась в Элисту и с того времени учит физике ребят в средней школе №10. В Калмыкии она состоялась как педагог, ей присвоено звание Почетный работник общего образования РФ. Кроме того, награждена почетными грамотами отраслевого регионального министерства.

Ежегодно в День Победы ученики десятой школы поздравляют Анну Степановну с самым главным российским праздником, желают ей, прежде всего, здоровья, дарят памятные, изготовленные своими руками подарки.

В свою очередь, пользуясь случаем, Анна Степановна поздравляет наших читателей со светлым праздником Цаган Сар и желает жителям нашей республики мирного неба, согласия и счастья.

Фото Николая Бошева

и из архива семьи Харазишвили