Случай для Калмыкии беспрецедентный: два молодых человека жестоко расправились с семьей своих работодателей. Информацию об этом преступлении распространили тогда почти все средства массовой информации республики. Мы же решили разобраться в этом непростом деле, как говорится, вплотную, с чем и направились в Верховный суд РК. Дело действительно непростое – материалы его заняли 41 том! Итак, что же произошло 18 июля 2015 года, аккурат в дни мусульманского праздника Ураза-байрам, в степях Черноземелья?
Началось с того, что два лоботряса Руслан Магомедов и его двоюродный брат Магомедрасул Сахрутдинов уехали из родного Дагестана в поисках работы. На автовокзале, увидев стоящий автобус Махачкала – Астрахань, сразу же решили, что конечным пунктом их поездки будет город на Волге. Сказано – сделано, и через двенадцать часов пути они уже оказались на месте.
Увы, Астрахань тоже не может похвастать обилием рабочих мест, и вскоре братья закручинились: деньги стремительно заканчивались, а кушать хотелось каждый день, да желательно раза три хотя бы. И тут (о, удача!): просматривая местную рекламную газету, увидели, что искали – объявление. Чабан, проживающий в соседней степной республике, ищет помощников на животноводческую стоянку. И телефон был указан. Созвонились, договорились о встрече в районном центре Калмыкии, поселке Комсомольский. Окрыленная «сладкая парочка» тут же отправилась на вокзал.
Назим (это он дал объявление), как и обещал, ждал их на остановке. Уже на следующий день, 9 июня 2015 года, братья под палящим солнцем, с тоской взирая на пасущихся овечек, вдыхали запах калмыцкой полыни. Вчерашнее приподнятое настроение куда-то улетучилось, уступив место беспросветной тоске. И потянулись серые унылые будни: ранний подъем, поение, а потом препровождение отары на выпаса, пекло с утра до вечера, и лишь когда начинало темнеть, овец загоняли в баз. Изо дня в день.
Старший чабан был человеком суровым и за малейшую провинность устраивал хороший разнос. А тут, как на грех, овцы стали болеть, некоторые даже приказали долго жить. Естественно, хозяин по каждому случаю устраивал вселенскую взбучку, что сразу не понравилось братьям: их горячая кавказская кровь кипела и бунтовала.
«Врезать бы тебе по харе, – иной раз думал Магомедрасул, – сразу заткнулся бы!» А дальше – больше. Ситуация постепенно накалялась и близилась к своему логическому завершению. Дошло до того, что Руслан позвонил родному дяде в Дагестан и в сердцах сказал, что, если так будет продолжаться, он убьет своего работодателя. Тот, конечно, пытался отговорить племянника от опрометчивого шага, но, как оказалось, слова старшего были пропущены мимо ушей.
Так продолжалось чуть более месяца, а тут еще хозяин все тянул и тянул с возвращением паспортов, которые взял, якобы, для временной регистрации. Но что-то у него, мол, не срасталось: завтра,.. завтра,.. завтра. Этими «завтраками» братья уже были сыты по горло, что тоже вносило определенную нервозность.
И вот наступил тот самый роковой день – 18 июля. Ранним утром Назим с женой Гулей приехали на «точку» из поселка Прикумский, где у них был дом. Овцы нетерпеливо блеяли в базу, братья же безмятежно спали. Хозяин, крепко обматерив их обоих, велел тотчас же приступить к работе, на что получил неожиданный отказ: «Сначала верни паспорта, а потом видно будет!».
Это был бунт на корабле, который надо было подавить на корню. Слово за слово, Магомедрасул и Назим сцепились, наконец-то, молодой человек выплеснул все накопившееся на душе: незамедлительно последовал хук с правой. Назим этого никак не ожидал, однако ухватив нападавшего, повалил его на землю и придавил всем телом.
Наблюдавший за возней Руслан подошел поближе. Видя, что его брат барахтается в пыли и ничего не может поделать, он попытался разнять их (пока лишь словесно), но хозяин послал его подальше, прорычав, что отпустит нападавшего лишь после того, как тот успокоится. Такого унижения «родной кровиночки» старший брат не мог допустить и опрометью бросился в баз для скота, в котором, он знал, лежал нож.
А где же в это время находила Гуля? Она метрах в пятидесяти поила овец и особо не обращала внимания на мужчин. Была на стоянке и еще одна женщина – подруга (гражданская жена?) Руслана – Фатима Ж., которая готовила завтрак в жилом домике.
Так вот, Руслан примчался со стороны база, подбежал к лежащим мужчинам и несколько раз ударил ножом Назима – в бок, в спину. А потом еще и еще. Тот затих. Крики мужа Гуля, в конце концов, услышала и, толком не понимая, что произошло, быстро зашагала в сторону скандалистов. Но тут ее взгляд остановился на решительно
шагавшем в ее сторону молодом человеке – в руке у него был зажат окровавленный нож. Сразу поняв, что здесь случилось, она развернулась и бросилась бежать прочь. Но куда там! Озверевшие браться два счета ее догнали. Один заломил несчастной женщине руки за спину, а другой бил ножом в живот, грудь, руки, шею… Раз, два, три,.. восемь,.. двенадцать! Они не хотели оставлять в живых свидетеля.
А Назим к тому времени несколько пришел в себя, кое-как поднялся и шатающейся походкой ковылял на помощь жене. Убийцы переключились на него. Повалили на землю и словно барану перерезали горло – один запрокинул голову, другой полосонул ножом.
Теперь нужно было избавиться от трупов. Тут же, у водопоя, вырыли две ямы с метр глубиной, бросили туда тела, наспех закопали, тщательно залили все водой и по этому месту прогнали овец, которые копытцами начисто затоптали место захоронения. Сокрытие следов, как видим, продумано было тщательно.
Казалось бы, все шито-крыто, если бы не одно «но»: оба паспорта находились у Назима дома, до которого было примерно шесть километров. За ними отправился Сахрутдинов. Уже в поселке у случайного прохожего узнал, где проживал старший чабан. Зашел в калитку. Входная дверь была заперта. Но это его не остановило. Отодрав противомоскитную сетку с форточки, пробрался в дом. На поиск документов ушли считанные минуты, и очень кстати пришлись найденные под грудой белья на гладильной доске деньги – 41 тысяча рублей.
Забегая вперед, хочется заметить, что преступники неоднократно меняли показания; говорили, что никого убивать не хотели, а только напугать; что нанося удары, не осознавали, что в руке зажат нож; что все произошло спонтанно, и что им неведомо, откуда на шее Назима появилась глубокая резаная рана и так далее.
Из приговора по делу № 2-2/16 (цитата). «Являются надуманными и недостоверными, как считает суд, утверждения подсудимых Магомедова Р. А. и Сахрутдинова М. И. в судебном заседании о том, что в ходе предварительного следствия они давали показания под воздействием недозволенных методов сотрудников полиции, под психическим и физическим давлением на них, с нарушением права на защиту, выразившегося в не предоставлении им возможности давать показания и объясняться на родном аварском языке, пользоваться бесплатно услугами переводчика, по мотивам того, что они недостаточно владеют русским языком, на котором ведется уголовное судопроизводство».
Из приговора по делу № 2-2/16 (цитата). «Из показаний свидетеля Фатимы Ж. в судебном заседании следует, что с Магомедовым Р. А. и Сахрутдиновым М. И. она познакомилась в начале 2015 года; общалась в основном с Магомедовым Р. А., с ним у нее сложились фактические брачные отношения, она помогала братьям найти работу, вместе обсуждали возможные варианты. Магомедов Р. А. хотел работать со своим двоюродным братом Сахрутдиновым М. И., который во всем слушался старшего брата. В начале июня 2015 года в одной из газет было опубликовано объявление на русском языке о найме на работу в Калмыкии.
Магомедов созвонился по объявлению, вариант их устраивал, и на следующий день, примерно 8-9 июня 2015 года, она вместе с братьями приехала в п. Комсомольский, где их встретил Назим Р., который заплатил за проезд, так как у них не было денег. Работали на животноводческой стоянке: братья пасли овец, она же занималась домом. Супруги Р. относились к ним нормально; предоставили комнату в доме, дали одежду. Сахрутдинов и Магомедов с ней и с супругами Р. общались на русском языке, трудностей в понимании не испытывали, оба могли читать на русском языке, а Сахрутдинов мог и писать. Между собой братья разговаривали на своем родном аварском языке.
Муж и жена Р. готовились к свадьбе дочери и собирались ехать в Дагестан. Ссоры между Назимом и Магомедрасулом начались, когда последний потерял примерно 16 овец. Хозяин сказал ему, что не отпустит его, пока тот не отработает. Братья с претензиями не соглашались. Сахрутдинов М. И. не привык к условиям проживания на животноводческой стоянке, хотел уехать. Магомедов Р. А., не желая работать без брата, уговорил его остаться на год, сказал, что все дела уже уладил.
За две недели до происшествия она заметила, что Магомедов Р. А. и Сахрутдинов М. И. что-то серьезно обсуждают на своем языке. Она попросила Магомедова Р. А. перевести. С его слов поняла, что братья недовольны отношением Р. к ним и обсуждали его убийство, если “что-то пойдет не так”. Заметив ее испуг, Магомедов Р. А. перевел разговор в шутку».
Показания Фатимы мне поначалу показались чересчур откровенными; на суде она даже сказала, что убийство планировалось заранее. Зачем ей это было нужно? Как выяснилось, она попала под программу защиты свидетеля, а чистосердечное признание в таких случаях является обязательным.
Однако вернемся к страшным событиям того дня. Троица, включая Фатиму, гоня перед собой отару как отвлекающий маневр, зашагала в сторону Дагестана. Потом овец пришлось-таки оставить: слишком замедляли бегство. Через какое-то время увидели идущую навстречу автомашину. Остановили.
Из приговора по делу № 2-2/16 (цитата). «Свидетель Тужиев А. А. в судебном заседании показал, что 19 июля 2015 года, в обеденное время, в степи он встретил двух парней и девушку. Один из них, высокий ростом, спросил у него дорогу в п. Рыбачий. Он объяснил, что они идут не в том направлении и что лучше добраться до указанного населенного пункта через п. Комсомольский. После этого парни и девушка приехали с ним на ферму, где находится его подсобное хозяйство. Там высокий парень попросил отвезти их в п. Комсомольский, предложив оплату в размере 1000 рублей, на что он согласился. Он позвонил знакомому Ахмадову Роману и попросил его съездить с ним. По дороге в п. Комсомольский Ахмадов, расспросив указанных лиц на русском языке, кто они и откуда, на чеченском языке сказал ему о своем подозрении, что парни и девушка работали у пропавших супругов Р. В поселке Комсомольский Ахмадов попросил остановиться возле отделения Сбербанка. Вернувшись, Ахмадов на чеченском языке сказал ему, что созвонился с сотрудником полиции Магомаевым и необходимо потянуть время до их приезда. После чего он подъехал к магазину “Баин”, где через некоторое время их попутчики были задержаны сотрудниками полиции. Денежную банкноту в размере 1000 рублей он выдал сотрудникам полиции».
Так и закончилась трагическая эпопея, произошедшая жарким летом в калмыцкой степи. Однако точку в этом деле была поставлена лишь 21 июня 2016 года, когда на заседании Верховного суда Республики Калмыкия под председательством Вадима Саранова был оглашен приговор. По совокупности статей братьев приговорили к 19 годам лишения свободы (каждого) с отбыванием наказания в колонии строгого режима.
Фото из интернета
По этическим соображениям имена и фамилии пострадавших изменены.
Редакция «СВ» благодарит пресс-службу Верховного суда РК за оказание содействия в подготовке материала.