Утром 28 декабря 1943 г. в дверь каждой калмыцкой семьи постучали… Вооруженные НКВД-шники, псы на поводках, грузовые машины и долгая дорога в Сибирь целого народа, попавшего под жернова сталинских репрессий. Это застарелая боль и душевный надлом для нескольких поколений калмыков, на долю которых выпали все эти страдания и унижения. И в каждой семье был кто-то, кто остался там… замерз, умер от голода, болезней, непосильного труда.
Хладнокровный и бесчеловечный Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 декабря 1943 г. разделил жизнь нашего народа на ДО и ПОСЛЕ, потому что рядом с этой катастрофой даже трагический уход калмыков в 1771 г. не выглядит столь страшным. Поскольку тогда окоченевшие тела женщин, детей и стариков не выбрасывали на каждой станции из вагонов. Не морили голодом, не унижали, называя людоедами и врагами народа.
Но в сегодняшней статье мы не будем искать виновных, проклинать Берию и Сталина или посыпать голову пеплом. Делать это ежегодно смысла нет, надо делать выводы и жить дальше. Если по мне, то еще давным-давно Аркадий Наминович Манджиев первым довольно четко высказал в песне, думаю, всеобщее мнение о Сталине – Мадниг туусн Сталин, махичн ноха идтхя! – и этого вполне должно хватить с лихвой. Смысл лелеять старые раны? А знать поименно, кто действительно виноват в том, что калмыков выслали в Сибирь, сегодня не так важно, по сути. Если так важно, то указ подписан Калининым. Если копать глубже, то только Сталин. А дальше что? Буддийской «анафеме» их предать? Выяснить имена нетрудно, но надо понять, какие уроки мы должны вынести из того, что преподнесла нам судьба 77 лет назад. Важно понимать, кем мы вернулись из Сибири и что с нами, вследствие ссылки, стало за эти 13 лет лишений и скитаний? И что сегодня мы имеем в итоге? А истинным виновникам калмыцкой трагедии я искренне сострадаю, потому что как буддист я знаю – закон кармы неумолим, и они за свои черные деяния отвечают.
Сегодня есть популярное мнение, что ссылка лишила калмыков родного языка. Вот, мол, Сибирь виновата. Но я честно в это не верю, так как знаю от своих аавы-ээжи, что после возвращения на родину все прекрасно разговаривали по-калмыцки. Да и невозможно было за 13 лет лишить языка народ, особенно такой живучий, как наш. Но если учитывать, какое на калмыков оказывалось чудовищное моральное давление и каким унижениям подвергались даже дети, то становится понятно, почему клеймо «людоеда», «предателя» и «врага народа» у кого-то не стерла уже ни «хрущевская оттепель», ни восстановленная автономия. И этот надлом в душе многие несли в себе кто как мог. Когда простому честному человеку говорят – вот ты с сегодняшнего дня предатель и враг народа, вместе с тобой вся твоя семья – и хватают всех и как скот грузят по разным вагонам, то что он должен чувствовать? И все 13 лет быть ущербным в правах – это вынести очень непросто. Почему сегодня калмыки стараются дать детям отличное образование, не жалея ни сил, ни денег? Я считаю, что корни этого именно там, в Сибири, когда высланные калмыки уяснили, что быть грамотным и образованным куда безопаснее. Поэтому стремление устроить детей в нормальные школы и вузы сегодня, это, возможно, подсознательное нежелание такой же незавидной судьбы своим детям.
Особенно пострадавшим, думаю, был дух воинов калмыков. Не сломленным, а именно пострадавшим. Представьте на секунду себя солдатом на передовой. В самом пекле войны вы уже не думаете о себе, вы уже деретесь за тех, кто остался дома, за старенькую мать, за жену и детей. И те, с кем вы лежите в окопах под вражеским обстрелом, тоже ваша боевая семья, и за них вы готовы отдать жизнь, не задумываясь, потому что за три года войны вы прошли с ними кромешный ад войны с лучшей армией Европы. И медаль на груди вы носите заслуженно, потому что не дрогнули, когда металл горел, как бумага, и земля вставала на дыбы. И тут вас снимают с фронта, без объяснения причин, разоружают и везут в неизвестность до станции Половинка. По прибытии вам зачитывают тот самый пресловутый указ о ликвидации Калмыцкой АССР и отправляют в Широклаг. Там же, понятно, вы и узнаете, что семья ваша давно в Сибири, причем неизвестно, где именно. Представили? Вот и получилось, что высокий воинский дух калмыков был размазан по бетону Широковской ГЭС, который бывшие фронтовики таскали тачками под усиленной охраной. Назвать это просто обидой не поворачивается язык. Это травма. Причем такая, что впечатана в нас на генном уровне.
Мы еще не разобрались с этим сибирским «наследием» и к чему оно нас может привести, мы пока понять не в силах. Но мы точно с ним уже сталкиваемся, когда не знающие родной язык матери приходят в школу и открыто говорят, что их ребенку калмыцкий язык не нужен. Мол, он за Дербеты или за Хулхуту выедет, а там он ему уже ни к чему. Ведь это как раз-таки последствия той травмы, когда быть калмыком было унизительно и позорно, потому что калмык – людоед и враг народа, так Сталин сказал. А Сталину не верить нельзя, понятное дело. Когда не знающие русского языка, бесправные и бессловесные калмычата вжимали головы в плечи, получая порцию отборных оскорблений от какого-нибудь условного коменданта. И такой «сибириады» в своих генах мы носим довольно много, я уверен.
Буддийское Учение вполне способно лечить подобные вывихи даже в масштабах народа, но, как мне кажется, мы к такому еще не готовы. Мы не умеем прощать себя, в первую очередь. Уметь прощать – качество сильных людей. А уметь прощать себя – качество мудрых. Простить тех, кто был слаб духом и не выдержал унижений. Простить тех, кто добывал кусок хлеба в сибирских деревнях как мог. Просто зажечь дома лампадку и помолиться за тех, кто был сломлен. Не осуждать ни их, ни их потомков. Да и Сталина с Берией не осуждать, их давно собаки съели. Мы должны были через это пройти, раз созрела такая карма у нашего народа. Но урок должен быть усвоен, во избежание повторения. От генной «сибириады» надо избавляться, я считаю. Не забывать про геноцид, ни в коем случае, но и жить им, расцарапывая старые болячки, уже нельзя. Да, несправедливо. Да, больно. Да, жестоко. Но жизнь идет вперед, не останавливаясь и, если мы хотим развиваться дальше, нам надо просто научиться прощать.
Санал ЭРДНИЕВ
Фото из открытых источников