(Новые данные о боевых действиях 110-й ОККД на Дону)
75 лет назад постановлением Государственного комитета обороны № 894сс от 13 ноября 1941 года было принято решение о формировании ряда национальных соединений, в том числе 110-й Отдельной Калмыцкой кавалерийской дивизии (110-й ОККД). А уже 25 ноября вышел соответствующий приказ командующего Северо-Кавказским военным округом, 26 ноября – постановление Калмыцкого обкома и Совнаркома Калмыцкой АССР.
Сегодня, 15 ноября 2016 года, в Калмыцком научном центре РАН состоится круглый стол, посвященный 75-летию начала формирования 110-й ОККД. В его работе примут участие ученые, научные сотрудники Центра, Калмыцкого государственного университета, Национального архива, Национального музея, члены регионального отделения Российского исторического общества, учителя истории, представители общественных организаций и средств массовой информации, потомки ветеранов 110-й ОККД, в том числе Х. П. Хомутников (внук начдива В. А. Хомутникова) и С. А. Заярный (внук комиссара дивизии С. Ф. Заярного).
В ходе работы круглого стола будут заслушаны и обсуждены доклады, отразившие результаты последних исследований по истории славного соединения – 110-й Отдельной Калмыцкой кавалерийской дивизии.
Редакции интернет-газеты «Степные вести» показался интересным материал, подготовленный военным пенсионером Сергеем Альбертовичем Заярным на базе многолетних изысканий в фондах Центрального архива Министерства обороны РФ. Думаем, что и нашим читателям будет любопытно ознакомиться с историческими подробностями боевых действий нашей национальной дивизии в военное лихолетье.
Фюрер меняет решение – панцерваффе поворачивает на юг
Еще в начале июня 1942 г. в представленном в Ставку Верховного главнокомандования плане обороны Северного Кавказа Маршал Советского Союза С. М. Буденный предупреждал, что наступление противника наиболее вероятно от города Шахты в направлении станицы Багаевской, что дает возможность обойти ростовский укрепленный район, выйти на фланг батайской группировки наших войск и окружить весь Южный фронт. Именно этот участок входил в полосу обороны 110-й Отдельной Калмыцкой кавалерийской дивизии, которая только 16 мая 1942 года вошла в состав Действующей армии. 110-й кавдивизии было приказано оборонять участок от станицы Семикаракорской (171 км до устья реки Дон) до станицы Багаевской (111 км от устья Дона) и хутора Федулов протяженностью 58 и глубиной 40 километров до хутора Павловский, стоящего у реки Сал, и хутора Веселый на Маныче. Весь июнь и до начала боев дивизия проводила боевую учебу, получала вооружение и готовила к обороне берег Дона, устья рек Сал и Подпольная, роя окопы и траншеи.
Начав 28 июня 1942 года стремительный марш группировки армий «Юг» за кавказской нефтью, 13 июля Гитлер приказывает повернуть четвертую танковую армию, уже достигшую станицы Боковской на реке Чир, на юг к Ростову, чтобы преградить советским войскам, отступающим перед фронтом 17-й армии и 1-й танковой армии, путь на восток. А ведь передовым частям 4-й танковой армии в это время оставалось пройти чуть более 200 км до пока еще беззащитного Сталинграда, среди масс отступающих в беспорядке советских войск бывшего Юго-Западного фронта. В приказе фюрера говорилось: «Важно заблаговременно захватить переправы через Дон в районе Константиновской и Цимлянской, создать плацдарм на левом берегу Дона».
План действий Северо-Кавказского фронта на случай вторжения противника в пределы Северного Кавказа, направленный в Генеральный штаб 10 июля, предусматривал, что 110-я кавалерийская дивизия должна быть сменена 138-й стрелковой дивизией (еще не вооруженной) и отведена с первого рубежа обороны по реке Дон в ударную группу (Отдельный кавалерийский корпус, 40-я танковая бригада и другие части усиления). Но 12 июля 138-я стрелковая дивизия получила уже другой приказ – занять оборону у станицы Верхне-Курмоярская на правом фланге 51-й армии, а 40-я танковая бригада 13 июля отправлена на Сталинградский фронт. Ставка Верховного Главнокомандования полагала, что после переправы через Дон отступающие части Южного фронта организуют оборону на левом берегу реки.
Поздним вечером 15 июля командующий Южным фронтом генерал-лейтенант Родион Малиновский получил приказ Ставки Верховного Главнокомандования об отводе войск Южного фронта за Дон и об организации обороны совместно с 51-й армией Северо-Кавказского фронта по левому берегу реки от Верхне-Курмоярской до устья. В 00.05 16 июля дополнительно поступило распоряжение начальника Генерального штаба: «В изменение переданным мною в 23.00 15.7.1942 указаний Ставки Главнокомандования принять к исполнению следующее: части 51-й армии Северо-Кавказского фронта, расположенные на южном берегу Дона, переходят в Ваше оперативное подчинение не с 6 часов 16 июля, а с момента выхода частей Южного фронта на рубеж р. Дон – Ростовского укрепрайона».
Если бы Южный фронт с 16 июля установил контакт с частями 51-й армии и начал готовить оборону по рубежу Дона, организуя базы снабжения боеприпасами, систему связи, бросив все инженерные части на организацию переправ и укрепление оборонительных сооружений, советским войскам удалось бы значительно задержать продвижение немецких войск. В действительности же между службами Северо-Кавказского и Южного фронтов за декаду боев на донском рубеже так и не были налажены взаимная поддержка и помощь. Северо-Кавказский фронт сворачивал свои базы снабжения и уничтожал, что не смог вывезти, а Южный фронт, растеряв на путях отхода свои тыловые службы, не смог обеспечить доставку боеприпасов войскам.
15 июля авиация противника нанесла первый массированный бомбовый удар по позициям 110-й ОККД. В последующие дни в налетах участвовали десятки фашистских бомбардировщиков. От рева моторов, завывания и разрывов бомб содрогались земля и воздух.
«Великая Германия» стремится к Дону
7 июля германское командование отмечает: «На фронте наступления 1-й танковой армии командование Красной Армии потеряло управление войсками, имеет место сильное перемещение соединений».
После переправы через реку Северский Донец у хутора Броницкий дивизии «Великая Германия» с 19 июля силами одного мотопехотного полка и мотоциклетного батальона нарушила плановый отход войск 9-й, 24-й и 37-й армий от Северского Донца до города Шахты, остававшихся в этом районе, обратив отход в паническое бегство. 20 июля дивизия «Великая Германия» и 16-я мотопехотная дивизия передаются из 4-й танковой армии в подчинение 24-го танкового корпуса 1-й танковой армии. Рассекая массы отступающих войск, за сутки немцы прошли около 25 километров и взяли в этом районе множество пленных, в том числе: из 73-й стрелковой дивизии (471-го стрелкового полка) 780 человек, из 74-й стрелковой дивизии, которая обеспечивала прикрытие переправы трех советских армий через реку Дон, – 2100, из 295-й стрелковой дивизии – 1200, 5-го кавалерийского корпуса – 800, прочих, а также тыловых и саперных частей – свыше 8500 человек. Это характеризует неспособность этих дивизий после переправы на левый берег Дона встать в оборону.
Кроме выполнения задачи по выдвижению на Шахты, дивизия «Великая Германия» с 18 июля обеспечивала разведку правого берега реки Дон от Константиновской в направлении Мелиховской, имея огневое соприкосновение с боевыми дозорами 110-й кавалерийской дивизии. 20 июля в районе Константиновской танковый батальон немцев захватил на левом берегу в полосе 156-й стрелковой дивизии небольшой плацдарм, но под огнем «катюш» и крупнокалиберной артиллерии, приданных дивизии, был вынужден его оставить.
После посещения штаба Южного фронта 20 июля в 24.00 телеграммой маршал С. М. Буденный обращается в Ставку ВГК за решением о подчинении Южного фронта Северо-Кавказскому фронту, так как «командующий Южным фронтом потерял управление войсками, я был вынужден 20.7.42 подчинить себе командующего Южным фронтом генерал-лейтенанта Малиновского, в целях использования его авиации для задержания противника севернее р. Дон и этим самым помочь Малиновскому организовать управление. Малиновского с трудом разыскал в Кривянская (5 км юго-восточнее Новочеркасска). Для координации действий воздушных сил обоих фронтов, я также подчинил себе генерал-майора Вершинина (командующего 4 ВА). Приказал генерал-майору Горюнову (командующему 5 ВА) объединить действия авиации двух фронтов Южного и Северо-Кавказского, во взаимодействии со Сталинградским фронтом и общими силами бить подходящего противника на реках Дон и Сев. Донец».
21 июля, еще прежде чем достигнуть Шахт, командир дивизии «Великая Германия» решает сразу повернуть на юг к Дону части, чтобы уничтожить пытающиеся выйти на станицу Раздорскую и переправиться там на паромах отступающие советские войска. Штаб 1-й танковой армии приказывает дивизии наступать на станицу Мелиховскую, используя все силы на то, чтобы здесь захватить предмостное укрепление, так как, согласно донесению воздушной разведки, там крупные колонны Южного фронта отступают на юг и могли бы быть уничтожены. Из Главного командования немецких сухопутных войск требуют, чтобы дивизия «Великая Германия» не только пыталась захватить предмостное укрепление в районе Мелиховской, но части должны также наступать, по меньшей мере, до станицы Бессергеневской, чтобы и там препятствовать отступлению советских частей и, по возможности, захватить также предмостное укрепление.
О тревожной обстановке, сложившейся 21 июля перед фронтом 110-й ОККД, командир дивизии Василий Петрович Панин и военком Сергей Федорович Заярный в 10.40 докладывают штабу 51-й армии: «На переправах Раздорская, Мелиховская, Багаевская сконцентрирована большая масса войск соединений Южного фронта, которые готовятся к переправе на левый берег р. Дон. Эти части подвергаются непрерывной бомбардировке, так как эти пункты не имеют прикрытия ПВО. Прошу выделить для защиты переправ в пунктах Раздорская, Багаевская, Пухляков и Мелиховская зенитную артиллерию. Также прошу приказа, как осуществлять питание отступающих войск Южного фронта, как я уже просил трижды, но не получил никакого ответа на мои запросы». А уже в 12.10 – следующее тревожное донесение: «Части Южного фронта заполнили правый берег Дона. Часть обороняющихся подразделений бросает множество автотранспорта, оставшегося без топлива. Люди не обеспечены. Как получить топливо и продовольствие? По правому берегу р. Дон везде собираем брошенное имущество частей Южного фронта, как в полосе 74 сд, так и других частей, которые обороняются перед обороной дивизии на правом берегу Дона. Наши оборонительные позиции просматриваются в глубину. Прошу разрешения, находящиеся на рубеже Раздорская – Мелиховская эскадроны, отвести на левый берег р. Дон».
Немецкие попытки захвата переправы
Из трех действующих в полосе обороны 110-й кавалерийской дивизии переправ, утром 22 июля прекратили работу Раздорская и Мелиховская; основная масса войск переправлялась на Багаевской переправе, которая была прикрыта с фронта 347-й стрелковой дивизией 56-й армии по рубежу: станица Заплавская – станица Кривянская – город Новочеркасск – западнее реки Аксай, а восточнее реки Аксай вела бои 31-я стрелковая дивизия. 22 июля фронт 347-й стрелковой дивизии был расширен к западу от Новочеркасска, где на рубеже станица Грушевская – хутор Каменный Брод; она к 15.00 сменила 349-ю стрелковую дивизию, отошедшую к донским переправам. Правый фланг дивизии восточнее станицы Бессергеневская оказался неприкрытым (хотя на армейских и фронтовых картах правый фланг обороны дивизии упирается в правый берег реки Дон у хутора Нижний Жук).
22 июля около 17.00 поступает сообщение боевого дозора мотоциклетного батальона, который попал под сильный огонь противотанковой обороны в 5 км севернее станицы Бессергеневской. Два передовых бронеавтомобиля со стрелками были подбиты. Дивизия приказывает этому дозору сохранять контакт с противником, и после подхода еще одной боевой группы спланировать атаку и разрешить ситуацию.
Поздним вечером командир мотоциклетного батальона получил приказ дивизии «Великая Германия»: 23 июля с частями мотоциклетного батальона, двумя батареями тяжелых орудий и ротой танков атаковать станицу Бессергеневскую, а боевой группе 1-го панцер-гренадерского полка после использования тяжелого оружия (артиллерии, минометов и танков) вновь атаковать в направлении хутора Ажинов.
23 июля в 11.00 в 3 км к северо-западу от Бессергеневской немцев встретил сильный оборонительный огонь артиллерийских орудий, минометов и пулеметов, заставив их скорректировать атаку (один танк был подбит). Группа получает поручение не продолжать атаку, но держаться достигнутых позиций и закрепиться.
Немцам так и не удалось захватить багаевский мост 23 июля; они потеряли при этом пять танков, три бронетранспортера и около трех сотен пехотинцев. Но и 292-й кавалерийский полк (командир – майор Степан Ориночко, военком – батальонный комиссар Павел Кругляков) 110-й ОККД понес большие потери: было убито и ранено до 150 человек, более двухсот лошадей выведено из строя. Полк лишился одного 76-мм орудия, 45-мм противотанковой пушки, одного миномета, двух станковых пулеметов и трех пулеметных тачанок.
Получив достойный отпор в попытке захватить мост в Багаевской, немецкое командование приказывает 1-й танковой армии всеми силами расширить предмостные укрепления вокруг Мелиховской и с дивизиями «Великая Германия» и 16-й мотопехотной срочно продвигаться в общем направлении на хутор Спорный и создать плацдарм за Манычем. Пехотные дивизии должны немедленно подтягиваться к предмостным укреплениям у Мелиховской, чтобы расширить плацдарм и обеспечить в этом пункте переправу через р. Дон всей 1-й танковой армии.
В ночь на 24 июля, в связи с тяжелой обстановкой на левом фланге 273-го кавалерийского полка 110-й ОККД напротив станицы Мелиховской, в помощь соседям по приказу командира дивизии был направлен взвод станковых пулеметов.
С восьми часов утра 24 июля 292-й кавалерийский полк 110-й ОККД отбил еще две яростные атаки врага, снова нанеся ему большой урон в живой силе и технике. Противник потерял не менее 300 человек, было подбито 2 танка, 5 бронемашин, 2 противотанковых орудия. Наши потеряли до 70 человек убитыми и ранеными, 80 лошадей; разбито одно 76-мм орудие, один станковый пулемет, 4 ручных пулемета, два противотанковых ружья. Во всех подразделениях, оборонявших мост, осталось менее половины личного состава. В 12.00 мост был взорван. Лишившись возможности преодолеть Дон по мосту, в 17.00 немцы покинули район багаевской переправы, переместившись вверх по реке и оставив против 292-го кавалерийского полка небольшой заслон.
Полк же получил приказ командования передать свой участок обороны немногочисленным частям 230-й стрелковой дивизии и занять к утру 25 июля позиции в глубине обороны 273-го кавалерийского полка (командир – майор Кирилл Бабков, военком – старший политрук Дмитрий Евграшев) 110-й ОККД, создав тыловой оборонительный рубеж по реке Сусат от хутора Сусатский до хутора Карповка. Командный пункт наскоро был оборудован в центре Карповки.
По докладу начальника багаевской переправы, в период с 17 по 25 июля через нее переправились части Южного фронта: около 300 тысяч человек, 1200 орудий разного калибра, 4 тысячи автомашин и тракторов, 200 средних и легких танков, 9 тысяч парных повозок, 20 тысяч лошадей, 1500 голов рогатого скота.
Срыв немецкого наступления
На немецких аэрофотоснимках, сделанных 1 июля 1942 года и 7 сентября 1942 года, видно состояние полевых оборонительных рубежей после разлива Дона и после отхода 110-й ОККД на новые рубежи.
По данным инженерных частей, у станицы Мелиховской удалось переправить через реку 1210 грузовых и 625 специальных машин, в том числе «катюш», около 10 тысяч человек.
По данным штаба Южного фронта 22 июля, «18.00-19.00 до роты автоматчиков при поддержке бронемашин и трех танкеток пытались переправиться через р. Дон в районе Мелиховская. Нашей артиллерией и пехотой противник отброшен в исходное положение. В результате боя уничтожено до 30 человек и одна бронемашина… К исходу 22.7 до двух рот автоматчиков безуспешно пытались переправиться на южный берег р. Дон в районе Пухляковский и в первой половине дня 23.7 шел бой в районе оз. Золотое (3 км восточнее Мелиховская)».
В журнале боевых действий дивизии «Великая Германия» запись за 23 июля гласит: «Противник пытается в течение дня атаковать плацдармы Мелиховская и Пухляковский слабыми силами, но хорошо поставленным артиллерийским и пулеметным огнем атаки отбиты. Действиями разведки плацдармы расширены дальше в направлении Ажинов. Все патрули сообщают о плохих дорожных условиях местности (сильно заболочена). Особенно беспокоит авиация противника, которая пытается предпринимать штурмовку на малых высотах переправ на Дону. Артиллерия противника (также залповые орудия) и минометы вызвали пожары на плацдармах».
В последнем найденном документе 110-й ОККД по боям июля 1942 года на Дону сообщается: «Раздорская, Пухляков, Мелиховская заняты противником. В Пухляков, скорее всего, один батальон противника. Силы противника в Раздорской неизвестны. В Мелиховской находится около 250 мотоциклистов и 16 легких танков. Предполагается, что танки противника двигаются в сторону Багаевская. Части дивизии обороняют левый берег Дона и препятствуют переправе противника. Прошу поддержку авиацией в районе Раздорская, Пухляков и Мелиховская».
Боевые действия калмыцкой кавалерийской дивизии 23 июля нашли отражение и в сводке Генерального штаба, легшей на стол Верховному главнокомандующему утром 24 июля: «110 кд, отбросив отдельные группы автоматчиков противника, пытавшихся форсировать р. Дон в районах Семикаракорская, Мелиховская, продолжала вести бой в районе Пухляков. Южный берег р. Дон в районе Пухляков очищен от противника».
23 июля создается группа «Великая Германия» в составе дивизии «Великая Германия», 16-я мотопехотная дивизия и приданные кавалерийские, саперные и артиллерийские части усиления, которая вечером получает следующий приказ 1-й танковой армии: «Группе «Великая Германия» нанести удар через хутора Ажинов, Сусатский на хутор Спорный и создать плацдарм на южном берегу реки Маныч».
24 июля 2-й батальон 1-го панцер-гренадерского полка «Великая Германия», который был ранее на плацдарме у станицы Мелиховской, под воздействием ударов конников 110-й ОККД, препятствующим продвинуться на хутор Пухляковский для соединения с 3-м батальоном, отошел, оставив в обороне плацдарма у Мелиховской только усиленную роту. Батальон предполагается после переправы у хутора Пухляковский продвигать на хутор Сусатский. Основную массу тяжелого вооружения решено переправить в станице Раздорская. Однако это может быть осуществлено только при успешной переправе 1-го батальона. Около 15.30 с 1-м батальоном впереди началась атака на Сусатский. После быстрого продвижения по занятому кавалеристами лесу, немцы бросились в атаку на оборонительные позиции.
К 3.00 25 июля третий и четвертый эскадроны 292-го кавалерийского полка, два взвода станковых пулеметов и 2 орудия 76-мм под общим командованием зам. командира полка капитана Якова Попова сосредоточились в районе северо-восточнее Мелиховской в стыке правого фланга 2-го эскадрона 292-го кавалерийского полка и левого фланга 273-го кавполка и заняли оборону. Ранним утром 25 июля поддержанные фланкирующим огнем пулеметов подразделения 110-й ОККД несколько раз атаковали плацдарм у Мелиховской, оттесняя немцев к Дону. Штаб Южного фронта сообщает в Москву: «В районе Мелиховская с утра 25.7 противник отброшен на северный берег р. Дон».
Чтобы укрепить плацдарм, немцы сняли резервную роту 2-го батальона 2-го панцер-гренадерского полка «Великая Германия» из района севернее станицы Бессергеневской, а также роту 3-го батальона и перебросили к станице Мелиховской. Командование группы «Великая Германия» приказывает любой ценой предотвратить нарушение плацдарма между станицами Раздорская и Мелиховская частями противника.
«Бейте фашистских гадов! Калмыки не отступают!» – последние слова героя Эрдни Деликова
Основные силы 273-го кавалерийского полка держали оборону по левому берегу Дона; на правом берегу в боевом охранении находилось по усиленному взводу от каждого эскадрона. В боях на правом берегу исключительное мужество и отвагу проявили конники 3-го эскадрона 273-го кавалерийского полка под командованием старшего лейтенанта Петра Филатова и младшего политрука Николая Шимана, а также бойцы боевого охранения под командованием младшего лейтенанта Михаила Блохи. Охранение в составе усиленного взвода, отделения саперно-подрывного взвода и отделения противотанковых ружей занимало позиции в винограднике на северо-западной окраине хутора Пухляков – на кратчайшем пути к хутору из племхозяйства «Придонский». Бойцы, находившиеся в охранении вечером 21 июля, подпустив к окопам небольшой передовой отряд немецких мотоциклистов с двумя бронемашинами, встретили его дружным огнем из всех имевшихся у них средств. Сержанты Сангаджи-Гаря Мацаков и Цакля Ендонов первыми же выстрелами уничтожили по одному мотоциклисту. Натолкнувшись на упорное сопротивление и понеся потери, фашисты отступили на исходные позиции. В этих тяжелых, кровопролитных боях смело действовали бойцы пулеметного эскадрона 273-го кавалерийского полка под командованием старшего лейтенанта Николая Конюка и младшего политрука Владимира Гаврилея. Бойцы пулеметного взвода лейтенанта Будульчи Шурганова, а также саперно-подрывного взвода, которым командовал лейтенант Борис Огибин, в течение 21 и 22 июля отражали попытки вражеских автоматчиков переправиться на левый берег Дона и тем самым обеспечивали функционирование переправы и отход наших войск. По данным инженерных частей, обеспечивающих переправу в станице Раздорской, только по наплавному мосту переправилось 85 тысяч человек, понтонами перевезено свыше 30 тысяч, также переправлено свыше 1200 автомашин, 120 тракторов, 90 орудий, 15 танков и множество других грузов.
В обороне станицы Раздорской совершил свой бессмертный подвиг сержант Эрдни Деликов – командир расчета противотанкового ружья 273-го кавалерийского полка. Когда вражеская бронеколонна подошла к позициям наших войск, отважный степняк точными выстрелами уничтожил 3 бронемашины и 3 грузовика, набитых фашистскими автоматчиками. Противник пришел в замешательство и залег. Тогда на позиции бронебойщиков обрушились немецкие бомбардировщики, взрывом одной из бомб Деликову оторвало ногу. Истекая кровью, превозмогая болевой шок, он произвел еще один выстрел и поразил седьмую цель. Следующий взрыв оторвал ему вторую ногу. Перед смертью доблестный воин крикнул своим товарищам: «Возьмите мое ружье! Бейте фашистских гадов! Калмыки не отступают». В документах дивизии не сохранилось сведений о его подвиге, кроме наградного листа на присвоение звания Героя Советского Союза. Однако следы подвига Деликова нашлись в донесении командира 3-го батальона 25-го пограничного полка, обеспечивавшего порядок на переправе Раздорская:
«Доношу, что в 5.15 22.7.42 г. на северо-восточной окраине станицы Раздорская застава №15 (20 чел.), батарея ПТОР (2 расчета ПТР 273 кп) и 1-я рота милиции вступили в бой с противником силою два средних танка, 40-50 чел. автоматчиков. В результате боя оба танка противника и одна автомашина уничтожены огнем ПТОР, автоматчики противника перешли к обороне, продолжая вести автоматический огонь. Потерь с нашей стороны нет».
А в ноябре 1942 года в отчете 25-го пограничного полка подвиг был описан более подробно: «В 5.15 по дороге из села Мокрый Лог появились два средних танка противника один за другим на дистанции 200 метров, следом за танками на дистанции 100 метров следовали автомашины с автоматчиками 40-50 человек с 2-мя станковыми пулеметами. Подпустив танки противника на 150 метров, батарея противотанкового оружейного расчета открыла беглый огонь по танкам, первыми выстрелами головной танк был подбит, а второй подожжен. Во время обстрела танков батареей ПТОР автоматчики соскочили с машины, залегли в траве, автомашина стала разворачиваться для ухода в тыл, но в это время батарея ПТОР открыла по ней огонь и подожгла ее. Пехота противника открыла беспорядочную стрельбу из автоматов и двух станковых пулеметов по обороне заставы №15 и огневой позиции батареи ПТОР. Застава №15 также открыла огонь по противнику из ДП (ручных пулеметов Дегтярева) и винтовок.
В момент боя наземных войск, появились 4 бомбардировщика противника, которые заходили на бомбежку переправы в станице Раздорская. Пехота противника стала указывать цели белыми ракетами на позиции ПТОР. Заметив ракеты, бомбардировщики развернулись и подвергли бомбежке указанный район, сбросив 32 бомбы – в результате бомбежки были выведены из строя оба расчета ПТОР и одно орудие (которые до этого в бой не вступали, а находились замаскированными на огневой позиции)».
В боевом донесении 22 июля в 20.00 полковник В. П. Панин и полковой комиссар С. Ф. Заярный докладывают командующему 51-й армии: «Подвижные части гитлеровцев захватили Раздорская. Также Пухляков и Мелиховская. Четвертый эскадрон 273 кп вернулся на левый берег Дона. Два эскадрона 311 кп были сняты из района Ажинов – Кудинов в район Мелиховская для усиления обороны, силы дивизии слишком слабы. Полоса обороны дивизии по фронту составляет около 50 км, от Семикаракорская до Багаевская. Прошу направить сегодня вечером в качестве резерва два батальона пехоты с танками, чтобы удержать левый берег Дона. Части Южного фронта отступают с правого берега р. Дон неорганизованно и безоружными, растрепанными и бесполезными для организации обороны».
24 июля к 9.30 3-й батальон 1-го панцер-гренадерского полка «Великая Германия» расширил плацдарм у хутора Пухляковский и очистил южный берег реки Дон до станицы Раздорской, приняв меры охранения на восток и юго-восток. В 10.00 начался бросок через Дон 1-го батальона этого же полка на штурмовых и надувных лодках. В 16.30 под прикрытием артиллерийского огня и при поддержке танков, вышедших к берегам Дона, более батальона гитлеровцев предприняли новую попытку форсировать реку в районе Раздорской. Противнику удалось переправить на правом фланге 273-го кавалерийского полка около двух рот автоматчиков.
С наступлением темноты 24 июля части боевой группы «Келер» подошли к хутору Сусатский с северо-запада после преодоления большой, до 4 километров, заболоченной местности. Сам населенный пункт, как сообщается, занят сильным противником. Обнаружены развитые полевые позиции. Так как заболоченные участки трудно пройти пешком, производится разведка путей, которые нужно пройти в вечернее время. Построение полка к ночи следующее: спереди 1-й батальон 1-го панцер-гренадерского полка «Великая Германия», за ним третий батальон, который оставил восточнее и юго-восточнее и южнее станицы Раздорской небольшие охранения. 2-й батальон следует в шахматном порядке справа сзади.
Подготовленный дивизией «Великая Германия» накануне путь на хутор Сусатский в обход непроходимых болот позволяет продолжить наступление на хутор с раннего утра 25 июля. На острие предполагается 3-й батальон 1-го панцер-гренадерского полка «Великая Германия» (от плацдарма у х. Пухляковский), поэтому движение 1-го батальона 1-го панцер-гренадерского полка «Великая Германия» через болотистую местность остановлено. Танковый батальон «Великая Германия», который был в течение ночи доставлен на Дон, в 8.00 начинает движение на хутор Сусатский. Чтобы обезопасить район к западу и юго-западу от места переправы у станицы Раздорской используется эскадрон мотострелкового батальона. Несколькими авианалетами противник пытался утром остановить работы на мосту. При эффективной поддержке авиации и собственной артиллерии немцами в 14.00 хутор Сусатский занят. В ходе этого боя танковый батальон «Великая Германия» уничтожил 5 легких русских танков. После небольшой передышки танки дивизии «Великая Германия» вечером атаковали хутор Калинин, который заняли в 19.15, заставив русские войска плотными колоннами отойти дальше на юг.
Опыт боевых действий на Дону 273-го кавалерийского полка 110-й ОККД вошел в «Сборник тактических примеров боевых действий кавалерийского полка по опыту Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.)», изданный штабом кавалерии Сухопутных войск в 1949 году. И это в период, когда калмыки были репрессированы, якобы за «бегство дивизии с Дона».
Фронт обороны 273-го кавалерийского полка при защите левого берега р. Дон у станицы Раздорской летом 1942 года более чем в 5 раз превышал предусмотренный Боевым Уставом конницы. Хотя по Уставу кавалерийская дивизия при обороне на широком фронте может занимать – до 8 км (при нормальном фронте – 4-5 км), а полк – 4-5 км, занимая его отдельными эскадронными районами (при нормальном фронте – 2,5-3 км по фронту и до 3 км в глубину), эскадрон штатной численности во всех случаях занимает сплошной район обороны 750-1000 метров по фронту и 750-1000 метров в глубину, а сабельный взвод – от 250 до 350 метров по фронту.
110-я дивизия отходила от Дона последней
24-я армия, которая по директиве №0414/ОП штаба Южного фронта от 20 июля должна была занять оборону от станицы Ново-Золотовской до устья реки Маныч (то есть в том числе и район, обороняемой 110-й ОККД), прочно прикрыть южный берег р. Дон не могла и не успевала. И в справке-докладе 22 июля сообщается: «Частями и соединениями армии рубеж обороны по левому берегу р. Дон еще не занят, этот рубеж защищают 156 сд и 110 кд». Все выходящие на левый берег Дона войска армии сосредоточивались в район хуторов Малая Орловка, Большая Орловка, Комаров (30 км восточнее реки Дон). К этому времени штаб 9-й армии продолжает сосредотачивать войска, собрав после переправы в районе хутора Верхний Хомутец южнее Маныча 10066 человек и 1441 винтовку. А заградотрядами войск по охране тыла Южного фронта только за 20-23 июля было направлено на пункты формирования оторвавшихся после переправы через Дон от своих частей и блуждающих по тылу 20808 военнослужащих и 287 автомашин, из которых можно было сформировать целую армию.
О положении частей 37-й армии после переправы через Дон в переговорах со Сталиным 18.00-19.30 22 июля командующий Южным фронтом Родион Малиновский сообщает: «По только что полученному донесению с прибывшим нашим офицером связи 37-я армия переправила части 295 сд в район Костылевского, 230 сд – в район Елкина и переправляет 74 сд, собирая ее в Калинине. Противник занял Мелиховскую и пытался форсировать р. Дон, но его атаки отбиты, штаб 37-й армии в Калинине, под прикрытием 110 кд, занимающей оборону по Дону от Семикаракорской до Багаевской».
По новому приказу Южного фронта, 37-я армия, войска которой в течение ночи на 23 июля еще продолжали собираться восточнее рек Сусат и Подпольная, получила приказ: «…37 армия, 156 сд и 110 кд – прочно оборонять левый берег р. Дон на участке Константиновская, Багаевская. Впредь до установления границы с Северо-Кавказским фронтом правый фланг 156 сд оставить на месте, имея тесную связь с 91 сд. По выходу войск 37 А на левый берег р. Дон, оборону р. Дон занять тремя стрелковыми дивизиями (имелись в виду 74, 295, 230 стрелковые дивизии – прим. ред.), выведя в армейский резерв в район Павлов, Кирсановский, Старокузнецовский одну стрелковую дивизию (156-я стрелковая дивизия, которая, как видно из зачеркнутой строки оперативной сводки, оставалась на своем рубеже и после отхода войск армии 26 июля, так как приказ на отход не был доставлен – прим. ред.) и 110 кд (на самом деле 110-я ОККД оставалась на своем рубеже обороны до 26 июля – прим. ред.). Штаб армии иметь – Нижне-Соленый».
Артиллерия армии ощущала острый недостаток в боеприпасах. Позднее фраза о стрелковой и кавалерийской дивизиях в резерве Южного фронта в полосе 37-й армии в районе западнее хутора Веселый вошла в 12-томную «Историю Второй Мировой войны» (1975 г.).
156-я стрелковая и 110-я кавалерийская дивизии, переданные с 24.00 22 июля из 51-й армии Северо-Кавказского фронта в 37-ю армию Южного фронта, уже с 18 июля имели боевое соприкосновение с противником, удерживая переправы через р. Дон на фронте свыше 100 км до 26 июля. Остальные войска Южного фронта после переправы через Дон под разными предлогами уходили на десятки километров в тыл для приведения частей в порядок и пополнения вооружением и боеприпасами. Даже после занятия немцами правого берега, отдельные советские подразделения на подручных средствах переправлялись на левый, некоторые из бойцов оставались в обороне.
К 22.00 23 июля для усиления правого фланга дивизии для охраны моста через реку Сал на перекрестке дорог между станицами Семикаракорская, Раздорская и хутором Сусатский выдвинут эскадрон 311-го кавалерийского полка 110-й ОККД, а командный пункт полка (командир – капитан Михаил Василенко, военком – батальонный комиссар Сангаджи Гаряев) переместился в хутор Ново-Романовский в 4 км северо-восточнее хутора Сусатский. Несмотря на ожесточенные бои в этом районе, сведения о боевых действиях 311-го кавалерийского полка в районе хутора Сусатский, севернее и восточнее его 24-25 июля, а также в обороне хутора Ажинов 26 июля собрать не удалось, так как к началу сбора материалов о 110-й ОККД ветеранов полка практически не осталось в живых.
Штаб Южного фронта 24 июля в 21.30 вновь отдает приказ 37-й армии на оборону левого берега Дона, а 110-й ОККД – после смены частями 37-й армии к утру 26.7 сосредоточиться районе хуторов Верхний Хомутец, Голубовка, Заполос в резерве фронта (однако 110-я ОККД так и не была сменена стрелковыми частями 37-й армии).
К исходу 25 июля над калмыцкой дивизией нависла явная угроза окружения танками и мотопехотой противника. Враг оттеснил поредевшие эскадроны от реки Дон и начал наводить у станицы Раздорской мост большой грузоподъемности для переправы танков, севернее хутора Сусатский в стыке со 156-й стрелковой дивизией накапливались мотопехота 16-й мотопехотной дивизии и румынская конница, а в нашем глубоком тылу, в 35-40 км восточнее станицы Раздорской, 3-я танковая дивизия приготовилась к броску на реку Маныч к станице Пролетарской, до которой ей оставалось пройти менее 40 км. Тогда командование дивизии приняло решение организовать круговую оборону в хуторах Карповке и Ажинов, чтобы еще хоть немного задержать врага и обеспечить организованный отход разбросанных на большом пространстве эскадронов, вывод тылов дивизии и эвакуацию раненых за Маныч.
Упорные боевые действия на Донском рубеже частей 51-й армии Северо-Кавказского фронта (в том числе 156-й стрелковой и 110-й кавалерийской дивизий, переданных 22 июля в 37-ю армию) и 56-й армии Южного фронта в районе Ростова на несколько дней заставили немецкие дивизии задержаться на правом берегу, дав изнуренным отступлением 9, 12, 18, 24 и 37-й армиям немного оторваться от противника. Затем вновь «звериные» танковые и моторизованные дивизии бросились в погоню за обескровленными, практически безоружными, лишенными транспорта советскими колоннами, гоня часть из них к городу Моздок, а другую часть вновь пытаясь захватить в кольцо до переправ на реке Кубань.
Карповско-Ажиновский бой: «Это был ад на земле»
День 26 июля запомнился ветеранам дивизии особо жаркими боями, которых они больше не видели за всю свою воинскую службу. Чтобы с минимальными потерями вывести из окружения, разбросанные на огромной безлесной местности взводные узлы сопротивления 273 и 311-го кавалерийских полков, связь с которыми могла осуществляться только посыльными, командирам и политрукам пришлось применить всю свою смекалку. Отход к Манычу прикрывал 292-й кавалерийский полк, завязавший ожесточенный бой с колонной дивизии «Великая Германия» в окрестностях Карповки и задержавший ее более чем на два часа. Затем полк тоже отошел под прикрытием пулеметного эскадрона. Не случайно именно боевые единицы понесли наибольшие потери.
Следующим крупным узлом сопротивления стал хутор Ажинов, где держали оборону штабные подразделения, конно-артиллерийский дивизион 110-й ОККД и полковая артиллерия 311-го кавалерийского полка.
Во время жестокого боя военком дивизии С. Ф. Заярный организовал эвакуацию из хутора Ажинов тыловых служб и документов штаба дивизии. Удалось сохранить и боевые знамена, которые к утру 26 июля по решению командования доставили из полков в штаб. В самый критический момент боя полковой комиссар Сергей Заярный прибыл на огневые позиции артиллерийского дивизиона, расположившиеся на юго-восточной окраине Ажинова. Нужно было во что бы то ни стало на некоторое время задержать врага, чтобы обеспечить эвакуацию штаба дивизии и раненых, дать возможность обороняющимся подразделениям отойти к реке Подпольной. Когда находившиеся вблизи от военкома три орудия и их расчеты были выведены из строя, а около четвертого остался в живых один наводчик, военком сам встал к орудию и открыл огонь по вражеским танкам. Прямое попадание снаряда повредило орудие. Комиссар остался один, и фашисты решили взять его живым. Отстреливаясь от наседавших врагов, С. Ф. Заярный героически погиб, оставшись до конца верным своему долгу. Боевые знамена 273-го, 292-го, 311-го кавалерийских полков и 110-й кавалерийской дивизии хранятся в фондах Центрального музея Вооруженных Сил.
Служба радиоперехвата Южного фронта в 11.30 получила немецкое сообщение: «Пошлите нам несколько танков в район 1500 метров восточнее Ажинов, там находится сильный эскадрон противника. Направляйтесь на белые световые сигналы. Келер». А в донесении разведотдела Южного фронта сообщается «Из Калинин на Ажинов (10 км западнее Калинин) до 15 танков и до роты автоматчиков».
После тяжелого боя в районе хуторов Карповка и Ажинов против закованной в броню элитной мотопехотной дивизии «Великая Германия», длившегося до 17 часов, вырываясь из окружения, части 110-й ОККД, отсеченные танковым клином 16-й мотопехотной дивизии от основных сил 37-й армии, по пойме реки Дон отошли к 24.00 на южный берег реки Маныч у хутора Тузлуков. Отдельные бойцы из оставленных заслонов, выходя из окружения, перебирались через Маныч доступными способами и 27, и 28 июля. Сюда же отошли оборонявшиеся южнее станицы Мелиховской части 230-й стрелковой дивизии.
В итоговой справке о боевых действиях дивизии «Великая Германия» с 23 июля по 1 августа 1942 года сообщается, что перед дивизией наблюдались части 24-й армии с остатками 74, 102 и 275-й стрелковых дивизий и части 37-й армии с остатками 230 и 295-й стрелковых дивизий отступающего Южного фронта и находящаяся в обороне на южном берегу р. Дон 51-я армия со 110-й кавалерийской и 156-й стрелковой дивизиями. В обороне установлены в основном подразделения 110-й ОККД. В борьбе с элитной мотопехотной дивизией «Великая Германия» она, по меньшей мере, в течение 60 часов показала внушительную боевую мощь, хотя понесла значительные потери. Только в Ажинове было насчитано 200 трупов красноармейцев. Артиллерия 110-й кавалерийской дивизии после этих боев может иметь только несколько орудий, до 11 орудий были захвачены. Остальные дивизии потерь не понесли, однако они участвовали в боевых действиях ранее и были сильно потрепаны.
Немцы дали высокую оценку действиям нашей артиллерии: «Артиллерия противника использовалась умело и очень подвижно. С напряжением всех сил не очень сильной артиллерии достигалась наибольшая концентрация в центрах обороны. В обороне линии Дона русскими рядом с легкой артиллерией, противотанковыми и залповыми орудиями использовалось также несколько тяжелых орудий. Противник отвел от Дона большие пушки рано. Отход между Доном и Манычем прикрывался 7,62-см полевыми орудиями и противотанковыми пушками, которые просто накрывались минометами, используемыми против русских пушек на поле боя… Русские хорошо использовали носимые боеприпасы, при обороне Дона русские организовали поднос боеприпасов для артиллерии».
Потери оборонявшихся, по подсчетам немцев за весь период боев на левом берегу реки Дон до станицы Пролетарская на востоке и переправах через реку Маныч до 1 августа, составили 540 человек, в том числе один командир дивизии (имелся ввиду начальник штаба 110-й ОККД майор Раабь) и один комиссар дивизии (полковой комиссар Заярный), танков – 19, орудий – 47, пушек – 23, 7,62 см зенитных орудий – 10, зениток – 5, ПТР – 24, минометов – 17, станковых пулеметов – 26, грузовиков – 12 захвачено и 220 уничтожено, тракторов – 125, верблюдов – 17. О напряженности боев говорит и количество пленных, захваченных дивизией «Великая Германия» за этот период, – 4472 человек.
При этом немцы отмечают, что: «Черкесы и калмыки сражались азартно и часто очень жестко. Они считают, что Германия хочет подчинить себе и лишить их народ самостоятельности. От немецкой пропаганды они все еще полностью независимы».
К сожалению, из-за отсутствия списков личного состава дивизии и учетных данных по призыву, нет возможности установить имена и фамилии большинства офицеров, рядовых бойцов и сержантов дивизии погибших, раненых и попавших в плен при обороне донских переправ. Вместе со своими командирами в донской земле осталось много бойцов, обслуживавших орудия и минометы. На поступающие запросы родных, уже после войны приходил стандартный ответ – пропал без вести…
Примечание: стиль и грамматика изложенных документов (выделены курсивом) сохранены.